Крестный ход Душ наших
В основном, мы рождаемся неизмеримо счастливыми. Полны надежд, очарований, прелестные комочки счастья, тыкаемся в мамкину грудь, чтобы напитаться, укрепиться и смотрим чистым взглядом в мир окружающий. Как все радужно, как прекрасно, мурлычим мы в тепле и в заботе близких или дальних…
Но в этом новом, человеческом сознании, мы еще не знаем, что уже вступили на новый путь – свой Крестный ход по жизни.
Долгие годы мы ищем свой Крест. Мучаемся, боремся сами с собой, куда-то стремимся, рвемся, ищем ту самую заветную цель, в синяках, болезнях, ранах, порой гонениях и не понимании окружающих, пытаемся познать Суету мира сего…
И вот однажды, часто в глубокой болезни, когда тело не выдерживает боли, а душа не выдерживает глубоко накатившейся тоски, мы кричим, не осознавая: я – твой, Господи! И вдруг слышим: радуйся! Все будет хорошо, ты услышан, ты пришел…
Так Отец Небесный, долго ждавший нас блудных, принимает нас заблудившихся от рождения на этой земле, и говорит: неси Крест свой в радости, Я с тобой!
И с того момента освещается Крестный ход нашей жизни, исчезает тьма, проясняется путь, Любовь и Радость входит в жизнь нашу.
Радуйся, Странник мира этого, говорим мы всем! Господь среди нас! Впусти в себя Любовь, не замыкайся в себе. Иди своим Крестным ходом в Любви и Радости!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
